Охота За Мыслью - Леви Владимир Львович - Страница 28

С древнейших времен таким способом не только выведывали тайны, но и лечили болезни, воспитывали и обучали. В странах Древнего Востока метод этот применялся для разыскивания преступников. Подростку во сне несколько ночей подряд подробно описывали приметы разыскиваемого и отпускали с заданием найти человека, которого он хорошо знает...

А теперь гипнопедия, обучение во сне. Гипнотизер или, что удобнее, магнитофон нашептывает более или менее глубоко спящему урок, обычно новые слова иностранного языка. Утром ученик читает текст, видит новое слово, но оно для него уже не ново: значение с готовностью выскакивает из памяти. Разве запоминаем мы, когда и при каких обстоятельствах учили те или иные слова, ныне хорошо знакомые? Мы знаем их, вот и все!

Во сне открываются и потайные ходы в подсознание, и выходы из него. Давно описаны случаи: неграмотная служанка во сне произносила отрывки на древних языках, о которых в бодрствовании не имела представления. Много лет назад она жила в доме, где часто читали отрывки на этих языках. В отличие от того человека, который во время болезни заговорил по-валлийски, эта женщина никогда не знала о своем знании: все запомнилось когда-то автоматически, без всякого участия сознания, и столь же автоматически произносилось. Другая женщина совершенно невероятным образом воспроизводила во сне голосом звуки скрипки, целые пьесы... В детстве она жила по соседству со скрипачом.

Прямые пути к подсознанию есть и в бодрствующем мозгу. Знаменитый американский опыт кинорекламы: кадры, рекламирующие кока-колу, были вставлены между кадрами фильма и прокручены с такой скоростью, что зрители при всем желании не могли бы их уловить; однако после сеанса масса зрителей, влекомая жаждой, немедленно устремилась к ближайшему месту продажи напитка. А вот опыт грузинских психологов. Замаскированная шумом, звучит записанная на магнитофон фраза: «выпить воды». Испытуемые не слышат эту фразу, не подозревают о ней и все-таки слышат, ибо у многих возникает жажда...

Гипнотерапевты нередко используют так называемое «постгипнотическое» — отсроченное внушение. Загипнотизированному внушается, что он совершит какое-либо действие в определенный момент после выхода из гипноза: через несколько минут, часов, дней... После сеанса воспоминаний о сделанном внушении нет (это можно даже гарантировать специальным внушением). Но вот подходит срок исполнения, и внушение начинает пробивать себе дорогу...

Одной своей пациентке я внушил, что минут через десять после сеанса гипноза она наденет мой пиджак, висящий на стуле. После сеанса мы, как обычно, говорили о ее самочувствии, о планах на будущее. Вдруг больная зябко поежилась, хотя в комнате было очень тепло. На ее руках появились мурашки.

— Что-то холодно... я озябла... — виновато сказала она, и взгляд ее, блуждая по комнате, остановился на стуле. — Извините, мне холодно... Вы разрешите на минутку накинуть ваш пиджак?

Мотивировка — холодно, и при этом — истинное ощущение холода, даже мурашки. Программа внушения, закрепленная в безотчетной памяти, реализовалась единственным естественным в этой ситуации способом: как и в опытах с радиоэлектрическим управлением (помните, в первой главе?), сделано было то, что «хотелось» сделать. Желание было внушенным, но пациентка об этом не знала. Но совсем ли? Ведь погрузив ее снова в гипноз, можно было получить полный отчет о происходившем! Знала, но не помнила или помнила, но не знала?

На одном из домашних «любительских» сеансов двадцатичетырехлетней Т. было внушено, что она через пятнадцать минут после сеанса поцелует брата подруги, симпатичного молодого человека по имени Эдик. Проснувшись, Т. чувствовала себя прекрасно, шутила и смеялась, была в заметно приподнятом настроении. Никаких воспоминаний о происходившем во время сеанса: спала, вот и все. Эдик в это время находился в другой комнате. Он играл в шахматы, и ему было не до какого-то там гипноза. Проходит минут десять-двенадцать, и Т. говорит: «Пойду посмотрю, что там делают мальчики». Подходит к компании играющих. Те, конечно, ничего не замечают. Т. становится рядом с Эдиком, за его спиной, и начинает «болеть» за него, хотя ничего не понимает в игре. На какую-то долю секунды на ее лице проскальзывает смущение, но затем веселым, шутливым тоном она начинает подбадривать Эдика:

— Давай, Эдька...

Эдик отсутствующим взором косится на Т.

— Шах...

Секунда, другая — и Эдик выигрывает. Болельщица страшно довольна.

— Ну вот, молодец, — и шутливо, дружески, непринужденно чмокает его в синеватую щеку (чего Эдик опять, разумеется, решительно не заметил).

И снова придраться не к чему, все естественно, без тени натяжки!

Программа внушения исподволь влияет на поведение и приходит в сознание уже совсем в другом виде, как бы с другой стороны, в виде «готовых» ощущений, образов, побуждений, мыслей...

В серии специальных экспериментов с сомнамбулами мне удалось проследить влияние неосознаваемых внушений на общение. Сомнамбул, людей в большинстве очень общительных, легко соединять в группы. Как и в обычных группах, среди них выделяются лидеры и ведомые, «звезды» и «изолированные»... Оказалось, что с помощью постгипнотических внушений, адресованных разным членам группы, можно менять их групповое положение и основательно перекраивать всю систему взаимоотношений: лидера делать ведомым, «звезду» изолировать... Никто из испытуемых не подозревает, откуда идет управление событиями, все происходит якобы стихийно, и всегда явным основанием, зацепкой для подсознания оказываются какие-то реальные пустяки...

ОХОТА ЗА МЫСЛЬЮ

А МЫСЛИТ ЛИ ЧЕЛОВЕК?

В ИНСТИТУТЕ ПРОГНОЗОВ

ПРАВИЛЬНЕЕ ЗДОРОВЫХ

ИСКУССТВО НАДЕЖДЫ

БРЕД — ЭТО БРЕД

ВОДКА И ТЕЛЕПАТИЯ

ВЫТЕСНЕНИЕ НАИЗНАНКУ

ПРЕОДОЛЕНИЕ ОДНОМЕРНОСТИ

ДЛЯ ЧЕГО НУЖЕН ЛОБ

ДИЧЬ И ОРУЖИЕ

А МЫСЛИТ ЛИ ЧЕЛОВЕК! О

«Не могу отвязаться от вопроса, как происходит мышление. Что ни говорю, что ни делаю, что ни думаю, в голове одно: «Как происходит мышление,., как происходит... как...»

Слушая жалобы больной, я вспомнил, что еще в 10-м классе, по существу, та же идея, может быть, не настолько навязчивая, но довольно упорная, оказала некоторое влияние на выбор профессии. Мне тогда казалось, что стоит науке расшифровать: «как...», стоит «поймать мысль», и исчезнет взаимное непонимание между людьми. Все согласятся мыслить наилучшим образом. Этому будут обучать с детства. Для взрослых

135

откроют краткосрочные курсы ликвидации безграмотности мышления. Гениальность станет правилом, а как исключение будет фигурировать некая сверхгениальность.

Теперь кажется, что для создания этой непродолжительной юношеской утопии было необходимо порядочное недомыслие. Впрочем, полной уверенности у меня еще нет.

Так что же известно сегодня о том, «как...»?

Когда я находился в том возрасте, в котором вопросов возникает больше всего, дед настойчиво повторял мне, что один дурак способен задать столько вопросов, на сколько и десять умных не ответят. Я проникался уважением к дуракам.

Обоснован ли сам вопрос?

Можно ли вполне точно сказать, что имеется в виду под мышлением?

Сложнейшее, высшее, чем занят наш мозг, — это понятно, но где границы? Довольно просто сказать, когда мы мыслим, но попробуйте определить, когда мы не мыслим, если во сне можно найти решение математической задачи! Кто может сказать, когда появляется первая мысль у ребенка?

Границы мышления условны, при пристальном рассмотрении ускользают от точного определения. Так же трудно, двигаясь пешком с юга на север, определить, где же кончается тепло и начинается холод. Но, конечно, перелетев с экватора на Северный полюс, можно ощутить некоторую разницу в температуре.

— Все спорят, может ли мыслить машина,—• сказал мне писатель Глеб Анфилов. — А я спрашиваю: может ли мыслить человек? И отвечаю: человек не мыслит.