Пути достижения индийских йогов - Аткинсон Вильям Волкер "Рамачарака Йог" - Страница 57

Философия йогов утверждает существование духа, то есть бытие Абсолютного вне его проявлений; научный монизм ничего не говорит о духе (он не признает его), а "субстанция", по-видимому, является для него суммой или сочетанием материи, энергии и ощущения скорее, чем вещью в себе, от которой исходит все относительное. Насколько мы можем видеть и понимать, философия научного монизма не говорит или не учит о чем-нибудь родственном "духу" или сущности субстанции, но, напротив того, рассматривает субстанцию как нечто физическое, отрицая или игнорируя природу вещей как ненужную и несущественную. Мы надеемся, что мы точно изложили взгляды монистической школы материалистической научной мысли; по крайней мере таково было наше намерение. Нам представляется, что эта школа придерживается взгляда о самодовлеющей вселенной – вселенной без причины, или Бога, или Абсолютного Существа; другими словами ее учение, по-видимому, утверждает, что вселенная и есть сам Бог. Поэтому она, конечно, отвергает переживание сознания после смерти или бессмертия души, и учит, что "душа" есть чисто материальное и физическое явление – лишь дальнейшее развитие "ощущения". Мы обращаем внимание наших читателей на различие между этой философской школой и учениями йогов, а равно как и на их точки соприкосновения. Обе школы утверждают "единство всего сущего", но как различно понимание ими этого единого! Мы думаем, что духовный разум читателя настолько просветит его интеллект, что он различит истину в этих противоречивых учениях, которые все-таки в своих точках соприкосновения указывают на инстинктивное и интуитивное стремление человеческого ума к понятию единства. Для тех, кто уже достиг пробуждения духовного сознания, будет ясна та точка, на которой монистическая философия покидает истинный путь и вступает на обманчивую боковую тропинку, с которой она принуждена будет вернуться в будущем.

В нашем ближайшем чтении мы постараемся объяснить природу и качества читты, или умственной субстанции, а также сообщить вам учения, касающиеся Атмана или духа и отношения человека к Абсолютному.

Мы начинаем обсуждение нашего предмета с того пункта, на котором мы оставили его в конце прошлого чтения, то есть с рассмотрения природы и качеств читты, умственной субстанции, которая представляет собой первое великое проявление или относительное начало.

Говоря об этом проявлении как об уме, мы находим лучшим употребить санскритское слово "читта", которым пользуются учителя йоги; слово это означает, в вольном переводе, скорее, "умственную субстанцию", чем сам ум. Различие это происходит оттого, что слово это имеет нисколько метафизический оттенок, обозначая нечто неопределенное – состояние скорее, чем сущность, тогда как читта, санскритское слово, имеет значение "субстанции", сущности; отсюда и наше определение ее как "умственной субстанции". Для того, чтобы еще прочнее укрепить это понятие в вашем уме, мы посмотрим, что именно означает слово "субстанция". Вебстер определяет ее, как "то, что лежит в основании всех внешних проявлений"; как "природу"; как "сущность". Слово "субстанция" происходит от латинского слова "sub" "под" и "stare" – "стоять"; соединенные вместе, эти два слова значат "стоять под чем-нибудь" или "лежать в основе чего-нибудь". Если мы обратим внимание на то, что слово "substare" переводится английским словом "understand",[6] то это прольет новый свет на значение слова "субстанция", и мы поймем, что употребление этого термина в смысле основного начала ума вполне уместно. Таким образом вы видите, что "читта" означает "умственную субстанцию" или то, что лежит в основании внешних проявлений, известных нам под именем "ума". Это ум "в себе", мировой ум (но не само Абсолютное, как вы должны помнить).  

Йоги учат, что эта читта или "умственная субстанция" универсальна и вездесуща, т.е. существует повсюду и находится на всяком месте во вселенной. Вся совокупность ее есть постоянная величина, к которой не может быть ничего прибавлено и от которой не может быть ничего отнято; поэтому она, взятая как целое, неизменна, хотя подобно тому, как и в материи и энергии, в ней могут происходить видимые перемены, зависящие от образования новых комбинаций.

Умственная субстанция может рассматриваться как высшая фаза энергии или материи точно так же, как материя может рассматриваться как грубая форма умственной субстанции или энергии. Вы помните, что умственная субстанция есть первое проявление, и из нее проистекает энергия, а из энергии проистекает материя; таким образом, все они составляют части единой реальной субстанции, различные лишь по степени, и все они части тройственного проявления, или эманации Абсолютного.

Умственная субстанция до некоторой степени сходна с энергией, но выше ее. Она находится в таком же отношении к энергии, как энергия к материи. Постараемся выяснить это еще лучше. В некоторых из высших форм материи мы видим, что характерные черты материи как бы тают, переходя незаметно в черты, характеризующие энергию. Возьмем, например, электричество или магнетизм, и вы увидите в них очень интересную комбинацию энергии и материи, причем энергия представляет собой уже такое осязательное явление, что ее почти можно резать ножом. Так же, наблюдая некоторые из высших форм электрической энергии, мы приходим к убеждению, что они "чуть не мыслят", так близко подходят они к той границе, где сливаются энергия и умственная субстанция. Через нисколько лет физика откроет такие формы энергии, которые еще ярче, чем известные нам виды энергии, будут свидетельствовать о присутствии "мышления" или "разумной деятельности". Открытия, которые последуют за открытием радия, вызовут поразительный переворот в научной мысли. Наука достигла почти пограничной линии между умом и материей – скоро будет признано, что в конечном анализе они едины, равно как едина с ними и энергия, занимающая по отношению к ним центральное положение.

Мы не можем предъявить читателю "куска" умственной субстанции, чтобы он мог убедиться в ее существовании при помощи своих внешних чувств; и хотя изучающие высшую психологию или оккультизм могли видеть много проявлений ее как силы, свидетельства их еще не принимаются в расчет материалистической наукой. И тем не менее, всякий сознает ту деятельность умственной субстанции, которую мы называем "мыслью". Умственная субстанция, равно как и энергия и материя, должна пониматься читателем в несколько абстрактном смысле, так как все эти три проявления известны только в формах их внешнего выражения. Так, эфир, высшая форма материи, не может быть ощущаема человеком, и только когда его атомы комбинируются в форме плотных тел, жидкостей или газообразного веществе, наши чувства могут познавать его. Точно таким же образом энергия сама по себе не очевидна человеческому уму и ощущается только, когда она проявляется через посредство материи в том, что мы познаем как формы силы движения. Умственная субстанция же известна нам только как мысль, сила мысли и т.п. Материя – это то, во что душа одевается; энергия – то, при помощи чего душа действует, а умственная субстанция – то, при помощи чего она мыслит.

Умственной субстанцией приводится в действие энергия, которая приводит в движение материю. Теория ученых естествоиспытателей, которую они называют теорией "вихревых колец", очень близка к фактическим данным, как они излагаются в учении йогов, которые применяют эту теорию как в области материи, так и в области ума. Учение йогов состоит в том, что основной атом материи есть действительно "маленький вихрь", состоящий из эфира, движущийся в эфире и образованный действием энергии на эфир. Так как между частицами эфира не существует трения, то "кольцо" не теряет ничего из своего движения, становится "постоянным" (разумеется, лишь в относительном смысле, по сравнению с Абсолютом) и обладает всеми свойствами, обыкновенно приписываемыми материи, то есть протяженностью, объемом, упругостью, притяжением и т.п., а также и движением. Эти "кольца" бывают различны по величине и по степени колебаний, что служит объяснением существования различных "родов" атомов, столь затруднявших науку. Такое объяснение происхождения различных "родов атомов" может пролить некоторый свет на вопрос о семидесяти с лишним первоначальных (?) элементах, с которыми приходится считаться науке. Очевидно, что если скорость вибрации или движения этих "колец" могла бы быть изменена, мечта алхимиков была бы приведена в исполнение; один "элемент" мог бы быть превращен в другой, и можно было бы изготовлять золото из свинца. Горе финансистам, если бы какой-нибудь мечтатель натолкнулся на этот секрет, хорошо известный "адептам" и "учителям". Эти последние, впрочем, не имеют надобности пользоваться этим секретом, разве только в том случае, если бы они сочли нужным воспользоваться им, как средством ниспровержения господствующих экономических условий, чтобы возвратить человечество к "первоисточникам" жизни.