Выбери любимый жанр

Пути достижения индийских йогов - Аткинсон Вильям Волкер "Рамачарака Йог" - Страница 11


Изменить размер шрифта:

11

Нам нет никакой надобности пространно истолковывать двадцатое правило, потому что оно так подробно изложено, что не дает повода ни к каким недоразумениям. Изучайте его внимательно – оно заключает правило жизни для учеников. Его заключительные изречения великолепны; они учат вас раскрывать душу свою вашему развивающемуся высшему "я", чтобы вы все могли увидеть в свете, горящем внутри вас. Прислушайтесь к словам этого правила: "Ищи путь, глубоко преклоняя свою душу перед звездой, свет которой бледно мерцает в тебе. По мере того, как ты непрестанно будешь бодрствовать и поклоняться ей, она будет гореть все ярче и ярче. И тогда ты будешь знать, что нашел начало пути. А когда ты дойдешь до конца его, этот свет внезапно сделается бесконечным светом".

Читайте также примечания, сопровождающие вышеупомянутое правило. Все эти учения ведут к полному расцвету духовного сознания

Двадцать первое правило предписывает вам "ожидать расцвет цветка в тишине, наступающей после бури"; и цветок этот расцветает только в это время. Радуга духовного сознания появляется только после жестокой бури, потрясшей вас. Это божественное знамение нисходящего на вас мира.

Наше следующее чтение будет посвящено вопросу о духовном сознании. Мы рассмотрим в нем двадцать первое правило и то, к чему оно относится. Это – краеугольный камень этого учения. Свод, покоящийся на нем, должен быть тоже описан, но краеугольный камень следует изучить прежде всего. Изучайте хорошо это второе чтение в течение месяца, и тогда вы будете в состоянии понять следующее за ним.

Чтение III

ДУХОВНОЕ СОЗНАНИЕ

Двадцать первое правило первой части "Света на пути", относящееся непосредственно к тому самому, что имелось в виду предыдущими правилами, гласит следующее:

21. Ожидай расцвета цветка в тишине, наступающей посла бури, – не раньше.

Он будет расти, тянуться кверху, пустит побеги, даст листья и почки, пока бушует буря и длится битва. Но пока вся индивидуальность человека не растворится и не растает, пока ею не овладеет частица Божества, создавшая ее лишь как средство для важных испытаний и переживаний, пока вся природа человека не покорится его высшему "я" – цветок не может распуститься. Только тогда наступит затишье, подобное тому, какое бываете в тропических странах после ливня, когда природа работает с такой быстротой, что можно наблюдать ее деятельность. Такое же затишье наступит и для встревоженного духа. И в глубокой тишина совершится таинственное событие, свидетельствующее о том, что путь найден. Называй это каким угодно именем. Это голос, говорящий там, где все молчит, это вестник, не имеющий ни очертаний, ни вещественной сущности, или это цветок распустившейся души. Впрочем, этого нельзя описать никакими сравнениями. Но это можно чувствовать, искать, желать среди яростной бури. Затишье может длиться только один миг или продолжаться целое тысячелетие. Но оно кончится. И все же сила этого молчания останется с тобою. И снова и снова придется сражаться и побеждать. Лишь временно может затихнуть природа.

Цветок, расцветающий в тишине, наступающей после бури (и только при этих условиях), есть цветок духовного сознания, к сознанию которого стремилось растение жизни; ради него проросло духовное семя и пустило корни, ради него росток пробился через почву материального бытия в высшие области, ради него распускался листок за листком, сбрасывая один покров за другим, пока, наконец, не появился едва заметный зачаток цветка духа и не начался настоящий духовный рост. Появление этого зачатка духовного сознания – первые лучи озарения – отмечает самый критически период в развили души и, как утверждает наше маленькое руководство, просветление наступает только после бури, только после того, как тишина сменила порывы ветра, грохот и треск грома и все ужасы грозы. В тихом, спокойном периоде, следующем за бурей, душу ждут великие события. Помни это, душа, среди великой бури духовных тревог, сметающей все старые вехи, вырывающей все, в чем ты находила опору, и заставляющей тебя воображать, что все снесено, кроме тебя, и что ты осталась одна без всякого утешения и поддержки. Ибо именно в этот миг духовного отчаяния, когда все отнято от тебя, нисходит к тебе несказанный мир, который никогда тебя не покинет и ради которого стоит перенести тысячи бурь. Время простой слепой веры прошло для тебя – наступает время знания.

Очень трудно говорить о высших духовных переживаниях словами, приноровленными к низшей области сознания. Эмерсон, испытавший то состояние сознания, о котором идет речь, говорит: "Слова всякого человека, говорящего о переживаемом им в духовном мире, должны казаться лишь пустым звуком для тех, кто сам не пребывает в той же области мысли. Я не дерзаю говорить об этом. Мои слова не могут выразить все величие жизни духа, они слишком холодны и недостаточны. Только дух может вдохновлять того, кого он сам избирает своим глашатаем. Но все-таки я желал бы, даже и обыденными словами, за неимением священных, дать хотя бы слабое представление о небесной обители этого божества и поделиться сбереженными мною проблесками мысли, раскрывшими мне изумительную простоту и мощь мирового закона". – Это скорее должно чувствоваться, чем быть понято разумом, – и все-таки наш интеллект отчасти может постичь это в том случае, если духовное озарение возносит его в более высокие области.

Зная лежащую перед нами задачу, рука, пишущая эти слова, начинает дрожать. Попытка выразить простыми словами эти переживания высшей жизни кажется тщетной и нелепой, и все-таки мы, по-видимому, призваны сделать эту попытку. Пусть будет так; на нас возложена эта задача, и мы не должны уклоняться от нее. В "Основах миросозерцания индийских йогов" мы говорили о трояком проявлении человеческого ума, о трех его началах: инстинктивном уме, рассудке и духовном разуме. Мы советуем еще раз перечитать главы, трактующие об этом предмете, уделяя особое внимание тому, что мы говорили о шестом начале – о духовном разуме. Духовное просветление – тот цветок, который расцветает в тишине, наступающей после бури, – происходит от этой именно части нашей природы. Но сначала рассмотрим, что подразумевается под "бурей", предшествующей расцвету цветка.

Человек проходит через высшие ступени инстинктивного разума и достигает плоскости рассудка. Человек, живущий жизнью инстинкта, даже на высших ступенях его, где он переходит уже в низшие проявления интеллекта, не занят разрешением проблем жизни, загадки бытия. Он даже не сознает, что такие проблемы или загадки существуют. Его жизнь протекает сравнительно спокойно, так как его заботы связаны только с миром вещественным. Пока его телесные потребности удовлетворяются, ему нет никакого дела до остального. Он находится в младенческой стадии человеческого развития. Но по прошествии некоторого времени он начинает испытывать беспокойство в иной области. Его пробудившийся рассудок более не допускает прежнего некритического отношения к явлениям окружающего мира. Постоянно возникают новые вопросы, требующие ответа. Его начинает беспокоить вечное "почему" его души. Толстой выразил это чрезвычайно ярко в следующих своих словах:

"Как только разумная часть нашей личности берет в свои руки управление, так сейчас же нам открываются новые миры, и желаний становится в тысячу раз больше прежнего. Они делаются столь же бесчисленными, как радиусы круга; и ум с любовью и заботой принимается сначала лелеять, а потом удовлетворять эти желания, думая, что можно таким образом найти счастье".[1]

Но в этом состоянии нельзя найти постоянного счастья; что-то наполняет душу беспрерывно растущим беспокойством и манит вперед все к более и более высоким полетам. Рассудок, не будучи в состоянии представить что-нибудь выше себя, борется с этими стремлениями как с чем-то недостойным, считая их как бы остатками прежних суеверий и легковерности. И так он силится и силится разрешить великие проблемы, стремясь к тому миру и спокойствию, который, как он предчувствует, ждет его. Он и не подозревает того, что его единственное освобождение лежит в развитии чего-то высшего, чем он сам, которое даст ему возможность сделаться более тонким орудием познания истины.  

11
Перейти на страницу:
Мир литературы