Планета туманов (сборник) - Шалимов Александр Иванович - Страница 8

• Предыдущая
• 8/79
• Следующая

Но он только сказал:

— Там, где собираетесь бурить, вы не достигнете цоколя.

— Почему же?

— Там цоколь глубоко.

Счастье еще, что Тоби не понимает по-французски. По-видимому, мне давно пора было возмутиться… Кажется, этот коричневый монумент собирается учить меня.

Я сказал возможно более решительно и холодно:

— О том, какое место подходит для бурения, разрешите судить мне.

Слово «мне» я подчеркнул.

Неожиданно он согласился:

— Разумеется… У вас могут быть свои соображения. Это ваше право

Он помолчал и добавил:

— Но я не могу разрешить вам бурить там, где вы задумали.

— Почему?

Дипломат никогда не задал бы подобного вопроса. Но я был плохим дипломатом… Он тотчас дал мне это почувствовать: он даже не счел нужным ответить, только пожал плечами.

— Однако я должен бурить, — пробормотал я, чтобы прервать наступившее молчание.

Он снова пожал плечами.

— Пожалуйста, бурите, но в другом месте. Например, там, где вы высадились.

Кажется, я начал понимать… Для него это был вопрос амбиции. Ах, коричневая мумия! Но я тоже упрям… Недаром моя бабка была ирландкой!

— Вы можете выбрать и какое-нибудь иное место, — сказал он, словно поняв мои мысли, — исключая всю западную половину острова.

«Ага, идешь на попятную! — со злорадством подумал я. Нет, так легко не уступлю…»

— Мы устроили лагерь как раз на западе, — заметил я вслух. — И уже успели перенести туда часть оборудования…

Тут я осекся. Он не мог не знать, что происходило с нашим оборудованием.

Однако на этот раз он не воспользовался моим промахом. Он только сказал:

— Обдумайте условие. Если оно вас не устраивает, от бурения придется отказаться.

Это прозвучало как ультиматум.

— Но… — начал я.

— Никаких «но». С первым вопросом покончено. Переходим ко второму.

Не скрою, я снова растерялся. Это муаец оказался более решительным, чем можно было предполагать. Я не знал, что отвечать, и молчал.

— Ну?

У меня мелькнула мысль, что его «ну» звучали не очень вежливо… Я попытался собрать расползавшиеся мысли: «Ближайший пароход будет через полтора месяца, нас четверо, а их…»

— Ну?

«Клянусь Плутоном, он, конечно, понимает, что сила на его стороне. Значит… Значит, надо быть дипломатом, хотя это чертовски трудно…»

— Второй вопрос связан с первым, — сказал я возможно спокойнее. — Мне нужна помощь при монтаже буровой установки. Десяток-полтора здоровых ребят. Конечно, я заплачу и вам тоже… Цена…

— Цена потом, — нетерпеливо прервал он. — Если вы согласитесь изменить место бурения, дам вам десять человек.

— Еще одно… У нас исчезало оборудование… То есть не совсем исчезало. Кто-то перетаскивал его ночью обратно…

— А, — сказал он. — Вероятно, кто-то из… моих подданных. Может быть, им тоже не нравилось место, которое вы выбрали?

Это было уже слишком!

— Послушайте… — начал я.

Он не дал мне продолжать:

— Не сердитесь на них, они славные ребята. Я скажу им и… они перестанут шутить…

— А мы и не позволим больше дурачить нас; я уже отдал распоряжение…

— Послушайте, — сказал он. — Зачем ссориться? Кажется, вы тоже неплохие ребята… Раз уж вы приехали, сделайте свое дело, и жители Муаи с радостью проводят вас. Но не забывайте о наших… о моих условиях.

— Хорошо, — ответил я. — Я изменю место бурения. У меня не остается другого выхода, однако…

— Ну вот и хорошо, — сказал он неожиданно мягким тоном. И советую вам подумать о районе выгрузки, тем более что, как вы вскоре убедитесь, «сделать дырку» в атолле Муаи — задача трудная… Независимо от того, где бурить.

— Послушайте, — возмутился я, — если это намек…

— Это не намек, — резко прервал он. — Вы уже «делали дырки» на островах, подобных Муаи?

— Нет.

— Ну, вот видите…

— Хорошо, — сказал я. — Эту заботу предоставьте мне. Каковы же окончательные условия?

— Условие одно. Вы его слышали.

— А цена?

— Вы имеете в виду оплату рабочих? С ними договоритесь сами.

Он решительно не хотел понять меня.

— Я имею в виду… стоимость аренды площадки под скважину и… все прочее… Сколько?

— Я не думал об этом, — объявил он. — Пожалуй, вы правы. Кое-что вам придется заплатить. Немного… Об этом договоритесь после с моим советником.

Еще не легче. У него, оказывается, есть советник. Интересно, кто такой?

— А где я могу увидеть вашего советника?

— Он придет сам… Позже.

— Но я бы хотел быстрее начать.

— Начинайте, рабочие придут завтра.

— О'кэй. Тогда, кажется, все… Может быть, вам что-нибудь надо от меня… от нас?

Вместо ответа он сделал какой-то знак рукой. Тотчас беззвучно опустился занавес, скрывший его от наших глаз.

Он даже не счел нужным попрощаться. Мы с Тоби переглянулись.

— Кажется, уладили, — пробормотал я без особой уверенности.

— А это? — спросил Тоби, указывая глазами на узел, который держал в руках.

Занавес дрогнул. Из-за него снова появился провожатый, который привел нас сюда.

— Пойдемте, — сказал он. — Я провожу вас.

Тоби протянул ему узелок.

— Что это?

— Это… сувениры, — пояснил я. — На память.

— Справедливейшему из справедливых… или мне?

Я махнул рукой:

— Сделайте так, как сочтете более удобным.

Он молча взял узелок и жестом пригласил нас следовать за ним.

Какое множество подробностей способна сохранить человеческая память! Нужна только маленькая затравка, чтобы начать вспоминать… А уже потом воспоминания набегают, как морские волны. Одно за другим — без конца… Затравка — мои записные книжки. Я листаю страницы, и корявые сухие строчки оживают. Кажется, я слышу шум океана и звенящие удары металла о металл. Это ребята соединяют звенья вышки.

Вот запись от 15 января:

«Мы полным ходом собираем буровую. Новое место я выбрал на внешней восточной стороне атолла, метрах в трехстах от причала. С помощью десятка молодых муайцев, присланных Справедливейшим, мы уже перетащили на новую площадку все оборудование и палатки лагеря. Мы живем теперь на самом берегу океана, возле остова буровой. Вышка растет не по дням, а по часам. Скоро можно начинать бурение».

…Как мы все ждали этого волнующего момента! И наконец он наступил… Питер включил двигатель, мотор заработал. Через несколько минут буровая коронка с вчеканенными в нее алмазами впервые впилась в тело рифа Муаи. Бурение началось.

За первый день мы прошли немного — всего несколько погонных метров. Перед заходом солнца Питер остановил мотор, и мы подняли на поверхность первый керн — желтоватый столбик кораллового известняка, частицу тела рифа.

Торжественное событие решено было отметить за «праздничным столом». Большой брезент расстелили прямо на чистом коралловом песке пляжа. Вокруг брезента заняли места мы вчетвером и шестеро коричневых помощников. Эти шестеро показались мне наиболее умелыми и ловкими. И я не ошибся. Неделю спустя они работали на скважине, как заправские буровики.

Одиннадцатым за нашим праздничным столом был Ку Map. Он торчал возле буровой с утра до вечера.

Праздничный обед был великолепен. Его приготовил молчаливый Тоби. Теперь, сидя за столом и слушая похвалы по адресу черепахового супа, запеченных в тесто тунцов, маринованных крабрв и прочих яств, Тоби лишь скромно улыбался и молча посасывал трубку.

— Ну, а как там поживает вождь Муаи? — спросил Питер, подмигивая Ку Мару. — Не выпить ли нам за его здоровье?

— Я не знает, — сказал, улыбаясь, Ку Map.

— Неужели он никогда не выходит из своего дома?

— Я не знает.

— Ты все знаешь, чертенок, только говорить не хочешь. Почему? Верно, вы все его очень боитесь.

— Никакой муаи не боится. Никто не боится; я тоже, — гордо сказал Ку Map, протягивая руку за очередной горстью засахаренных орехов.

— Муаи вождь очень хороший, о-о! — на ломаном английском языке сказал Ну Ка Вонг Танну, которого мы все называли Нука, — самый молодой из наших новых помощников.

• Предыдущая
• 8/79
• Следующая