Ярмарка невест - Герн Кэндис - Страница 13
- Предыдущая
- 13/68
- Следующая
И все же девушка, казалось, искренне была чем-то расстроена. Рыдания сотрясали ее маленькое тело так, что Верити была почти уверена, что они не были притворными.
Преодолев минутную неловкость, Верити взяла Гонетту за руку и повела к краю кровати. Кивком головы она велела девушке сесть.
– Ну вот, – сказала Верити, – что случилось? Надеюсь, я не сделала ничего такого, чтобы...
– Но вы здесь н-ни при чем, мэм!.. – Гонетта подняла голову и взглянула на Верити. – Я н-не хотела проявлять неуважения, мэм. Мне правда жаль, что вы так быстро уезжаете. Вы мне понравились... в самом деле. Я счастлива вам прислуживать. Н-но дело не в этом. П-понимаете... понимаете...
Ее голос снова прервался слезами, и она зарыдала еще сильнее. Верити стояла рядом, чувствуя себя ужасно неловко и все же позволяя Гонетте выплакаться. Почему-то она была убеждена, что у девушки что-то случилось и что это не расчетливый обман. Верити лишь недоумевала, что могло до такой степени расстроить Гонетту.
Когда рыдания служанки стали затихать и перешли в тихие всхлипывания, Верити спросила:
– Скажи, пожалуйста, что тебя так расстроило?
Гонетта подняла голову, рукавом вытерла нос и еще раз шумно всхлипнула.
– Я не могу сдержаться, миссис Озборн, – сказала она дрожащим голосом. – Это из-за моего младшего брата Дейви. Он очень болен, и ма говорит, что он у-умирает. Ему едва пошел пятый год, и, знаете, он всегда был такой проказник! Простите меня, мэм... Мне тяжело видеть его больным и умирающим. Маленький Дейви!..
Рыдания девушки возобновились. Они разрывали Верити сердце.
– Что с ним, Гонетта? – ласково спросила она.
– У него что-то с горлом. Оно ужасно болит, и Дейви становится все хуже и хуже. Мы ничего не можем сделать. Сейчас он весь горит и едва может дышать...
– А что говорит врач? – спросила Верити. – Он дал Дейви какие-нибудь лекарства, чтобы уменьшить жар?
– У нас нет врача, мэм, – жалобно всхлипнула Гонетта. – Доктор Трефузис уехал в Пензанс по своим семейным делам. Так что бедного Дейви некому лечить.
– И у вас нет никого, кто мог бы помочь мальчику? Совсем никого? – спросила Верити, потрясенная тем, что невозможно пригласить местного врача. – Разве нет деревенского аптекаря? – Гонетта покачала головой. – А местные целители, знахарки, травники?
Гонетта в недоумении сморщила лоб, как будто не понимала, о чем идет речь, и опять покачала головой. Верити вздохнула.
Что же ей делать? Разве сможет она остаться в стороне и позволить ребенку умереть из-за явного невежества близких? Верити умела обращаться с травами, она знала некоторые средства, которые могли бы помочь малышу. Но в то же время остаться означало отсрочить отъезд из Пендургана. Для Верити не было ничего важнее, чем покинуть этот дом. За исключением маленького больного мальчика, который может умереть.
– Что вы делаете, чтобы помочь ему? – спросила она Гонетту.
– Обмываем, чтобы охладить кожу, и даем чай с медом, когда Дейви может проглотить.
Все это могло только немного облегчить состояние больного. Ничто из того, что они делали, не помогало ни сбить жар, ни вылечить воспаленное горло.
Верити начала ходить взад-вперед по комнате. Даже небольшая отсрочка почти смертельно пугала ее. Что, если она никогда уже не сможет уехать? Боже милостивый, что же делать?
– Думаю, у меня есть возможность ему помочь, – наконец сказала она.
Верити не могла оставить ребенка умирать.
Гонетта смотрела на нее широко раскрытыми глазами.
– Помнишь, ты видела муслиновые мешочки, когда вчера распаковывала мой сундук? – спросила Верити.
– Такие маленькие пакетики, мэм? Я положила их в каждый ящик комода, чтобы ваши вещи приятно пахли.
Верити удивленно подняла брови и чуть не улыбнулась. Пакетики слухами, как бы не так. Некоторые из них прямо-таки воняли.
Она выдвинула ящики и принялась рыться в них, пока не нашла все разложенные там мешочки.
– У повара в кладовке есть свежий мед, Гонетта?
– Да, – ответила девушка. Глаза ее покраснели и опухли. – А зачем?
– Вот из этого, – сказала Верити, поднимая два мешочка, – и из этого, добавив туда немного меда, я могу сделать сироп, который должен помочь твоему брату.
– Правда? – спросила Гонетта, удивленно распахнув глаза. – Вы можете вылечить его? Он не умрет?
Верити не хотела понапрасну обнадеживать девушку. Она ведь не волшебница.
– Понимаешь, я ничего не обещаю, – сказала она. – Все зависит от того, как далеко зашла болезнь. Но мне всегда везло с моим настоем из иссопа и сиропом из ноготков.
Теперь, когда она связала себя словом, Верити хотела как можно скорее начать действовать. Может быть, ее отъезд из Пендургана просто ненадолго отложится. Гонетта быстро помогла ей одеться, и через четверть часа Верити уже осматривала маленького веснушчатого Дейви.
Он лежал на кровати матери в комнате для прислуги. Мальчик был такой же рыжий, как сестра, и Верити не пришлось напрягаться, чтобы представить, какой он проказник. Но не сейчас. Осматривая горло Дейви, Верити увидела большие шишки. Гонетта держала свечку около его рта, в то время как Верити разжала ему челюсти и заглядывала в горло. Оно было красное, как мак, но белых нарывов не было. И все же ребенок горел и хрипло дышал. Верити надеялась, что еще не слишком поздно.
Старая женщина в Линкольншире, которая учила Верити обращаться с травами, сообщила ей несколько способов лечения этой болезни. Верити велела миссис Ченхоллз, которая оказалась не только матерью Дейви, но еще и поварихой Пендургана, помыть ноги Дейви теплой водой и обернуть шею шерстяным шарфом. Эти поручения должны были отвлечь обезумевшую от горя женщину на то время, пока Верити готовила снадобья.
Поскольку с поварихой говорить сейчас было бессмысленно, Верити заручилась поддержкой миссис Трегелли. Экономка провела ее в старинную, с высокими стропилами кухню. У одной стены возвышался огромный очаг, снабженный передвижной вытяжкой и рядами подвесных крючьев для горшков над низким, тихонько потрескивающим огнем.
Женщины тщательно обыскали кладовки и нашли кувшины с медом. Миссис Трегелли взяла несколько горшков с настенных полок, и оставшиеся закачались и громко застучали друг о друга.
Верити застыла на месте. Голова у нее закружилась. Холодный ветер ударил в лицо, а шею грубо захлестнула петля на кожаном ремне в руке аукциониста. Крики, доносящиеся снизу, почти оглушили. Толпа стала давить на Верити, продвигаясь вперед с каждым ударом: бум, бум, бум. Все ближе и ближе, пока Верити не начала задыхаться.
– Миссис Озборн!
Голос экономки разрушил чары. Рука Верити схватилась за горло, где в него врезалась петля ошейника. Очнувшись, Верити увидела совершенно обычную кухню и серые обеспокоенные глаза миссис Трегелли.
– Что с вами, мэм?
Верити глубоко, прерывисто вздохнула и рассеяла ее тревогу:
– Ничего. Ничего, со мной все в порядке, миссис Трегелли.
Горшки с водой поставили на современную плиту, выделяющуюся на фоне столетней кухни. Верити развязала один из своих муслиновых мешочков и понюхала, дабы убедиться, что в нем действительно иссоп. Она всыпала немного травы в один из горшков с кипящей водой, чтобы приготовить настой. В другой горшок она насыпала ноготков, намереваясь сделать медовый сироп. Для верности в настой она тоже добавила щепотку ноготков.
Верити могла все это делать почти не думая, годы опыта руководили ее действиями. Однако она сосредоточила все свое внимание на каждой мелкой детали хорошо знакомого процесса: сухая трава пальцами растирается в пыль, точная мера сухих листьев и цветков, запах напитавшейся водой травы показывает, верно ли соблюдены пропорции. Простые, привычные и такие приятные действия отодвинули на задний план беспокойные мысли об отложенном отъезде. Здесь, в этой роли она была хозяйкой положения.
– Я надеюсь, это поможет ребенку, – сказала миссис Трегелли. – Он маленький разбойник, у него всегда наготове какие-то проказы, но он добрый, и нам всем было бы тяжело его потерять. – Экономка сморщила нос от сильного камфарного запаха, распространившегося по кухне.
- Предыдущая
- 13/68
- Следующая
