Притворщик - Брэдли Селеста - Страница 27

Вскоре слуга принесли охапку одеял, и Агата заботливо укутала Джеймса мягкой шерстью. Теперь, когда он полулежал, обложенный подушками, на диване, лицо его уже не было таким смертельно бледным, а вскоре подоспел и Пирсон с чаем и дымящимся бульоном.

Разведя огонь, Саймон уселся на подлокотник кресла и стал наблюдать за братом и сестрой.

Зато Агата не могла заставить себя взглянуть на Саймона. Она отказывалась верить тому, что услышала. Возможно, Саймон действительно разыскивал Джеймса, но это никак не мешало ему на самом деле полюбить ее.

Впрочем, он ведь никогда не говорил ей этого, не так ли?

Вскоре Джеймс перестал дрожать, и Агата, поднявшись на ноги, потуже затянула пояс халата.

– Итак, Саймон, зачем ты разыскивал Джейми?

– Меня не удивляет, что он искал меня, Агги, – первым ответил Джеймс. – Как-никак я в течение нескольких недель не подавал о себе вестей.

– Не подавал вестей?

– Саймон и я работаем вместе, в этом все дело.

Агата вздрогнула; она не смела поднять глаза на Саймона. Тем временем Джеймс продолжал свое повествование:

– Однажды ночью, когда я выходил от моей… дамы, меня схватили французы. Они сбили меня с ног, и я потерял сознание, а очнулся в трюме какого-то судна. Большую часть времени они держали меня в бессознательном состоянии…

– Ох, Джейми, – прошептала Агата, – как это все ужасно!

Джеймс с отсутствующим видом потрепал ее по руке, затем встревоженно посмотрел на Саймона.

– Мне очень хотелось бы знать, почему Саймон решил скрыть от тебя правду.

– Я не знал, что у тебя есть сестра, Джеймс. Ты сумел утаить этот факт, и его нет в твоем досье. Сделав ошибочное предположение, я решил провести расследование и выйти на тебя через Агату.

– Но почему через меня? Какое я имею к этому отношение? – Агата обернулась и требовательно взглянула на Саймона.

– Деньги на покупку этого дома ты брала со счета Джеймса, вот я и решил узнать, кто ты такая и что тебе известно.

– Зачем?

– У меня есть подозрение, что Джеймс двойной агент и предатель.

– Что? – одновременно воскликнули Агата и Джеймс. Саймон взглянул на пару таких схожих карих глаз. Боже милосердный, как видно, он не только глуп, но и слеп. Как он мог не заметить сходство?

– На это указывали неопровержимые факты. Обнаружилась утечка информации о деятельности Грифона, потом исчез Джеймс. Далее на его банковский счет стали поступать большие денежные суммы, и в это же время одного за другим начали разоблачать моих людей. А тут еще Агата вселилась в дом и начала свободно распоряжаться этими деньгами. Агата нахмурилась.

– Это были мои деньги, Саймон: уезжая из Эпплби, я сняла их со своего счета.

Саймон покачал головой:

– Такие огромные суммы не могли принадлежать тебе…

Агата, прищурившись, посмотрела на него, и у Саймона, вдруг возникло подозрение, что и в этом он ошибся; однако в этот момент Джеймс нетерпеливо вторгся в их разговор:

– Саймон, ты, кажется, сказал, что были провалы. Что ты имел в виду?

– Погибли несколько человек. Некоторые слишком тяжело ранены, чтобы продолжать работу. Наша сеть за короткий срок потеряла двенадцать активно действующих агентов.

– Так-так… – тихо сказал Джеймс. – Когда я лежал без сознания, меня без конца допрашивала какая-то змея, которая не давала мне передышки. Все же я надеялся, что не выдал ей ничего важного. – Он провел по глазам дрожащей рукой! – Только это и позволяло мне сохранять здравомыслие.

Саймон покачал головой:

– Рен Портер все еще лежит при смерти. Только ты мог сообщить французам информацию, засветившую его.

Джеймс вздрогнул, как будто от удара, черты его лица исказились:

– Боже мой, Саймон! Уж лучше бы они сразу убили меня…

Страдания молодого человека казались неподдельными, а плачевное состояние, в котором он находился, лишь, подтверждало его историю.

Джеймс невиновен. Саймон испытал огромное облегчение, осознав, что против него не придется предпринимать никаких резких шагов. Но теперь возникла куда более серьезная проблема: что с ним делать? «Королевской четверке» ничуть не интересна интуиция Саймона, им потребуются конкретные доказательства.

– Твой рассказ подлежит расследованию, Джеймс, а до тех пор тебе лучше оставаться под домашним арестом. Извини, но пока не будет доказана твоя невиновность, я не могу предоставить тебе свободу.

Джеймс медленно кивнул.

– Иного я и не ожидал, и все же здесь мне будет гораздо лучше по сравнению с моим последним местом заточения. К тому же я в любом случае на некоторое время вычеркнут из активной жизни. – Он откинулся на подушки и закрыл глаза, а Саймон повернулся к Агате. Такого продолжения их любовной истории он явно не ожидал.

Взяв Агату за руку, он вывел ее из гостиной.

Теперь Агата стояла перед ним в холодном холле, крепко обхватив себя руками; ее глаза были широко распахнуты, во взгляде сквозила обида. Она ждала, когда он заговорит, с надеждой и страхом женщины, которая не уверена, хочет ли она знать правду.

Саймону очень хотелось крепко прижать ее к себе и согреть, но он не сделал ни того ни другого.

– Я пришел сюда, чтобы найти его, а нашел тебя. Я думал, что ты его любовница и знаешь больше, чем говоришь.

– А эти последние недели? – побледнев, спросила Агата.

– Твой хитрый план был… удобен для моих собственных поисков. Я надеялся кое-что обнаружить, найти какой-нибудь документ или письмо, которые изобличали бы Джеймса.

Она облизнула пересохшие губы.

– А сегодня?

Саймону хотелось солгать ей, сказать, что это не имеет никакого отношения к делу. Но время, когда можно было лгать, прошло.

– Я решил соблазнить тебя и узнать правду, но потом… – Саймон замолчал. И что же потом? Он передумал? Или захотел заполучить ее для себя?

Впрочем, теперь все это не имело никакого значения. Она сестра джентльмена, леди и не чета таким, как он – шпион, представляющий опасность для каждого, кого он по собственной глупости полюбит.

Агата не двинулась с места, но вдруг оказалась далеко за пределами досягаемости. Она вздернула подбородок и спокойно посмотрела ему в глаза.

– Теперь мне понятно. Ты просто выполнял свой долг. – Агата повернулась и медленно направилась к двери. – Пирсон, – позвала она, – помогите мистеру Рейну с его плащом. Он уходит. – Потом она открыла дверь, впустив струю свежего воздуха, от которой Саймону вдруг стало холодно. – До свидания, мистер Рейн.

Она тоже была холодна, как зимний дождь со снегом. Саймон с сожалением подумал о том, что по собственной глупости совершил большую ошибку. Он захотел украсть ее тепло для себя, а теперь оно было потеряно для них обоих.

Оставив входную дверь открытой, Агата повернулась со спокойным достоинством и, вернувшись в гостиную, закрыла за собой дверь, словно воздвигнув между ними преграду.

Покинув дом на Кэрридж-сквер, Саймон спустился по лестнице, и с привычной точностью свернул по тротуару к центру.

Он не видел ни ночной улицы, ни фонарей, мерцающих сквозь туман; он вообще ничего не видел, кроме застывшей боли в глазах Агаты.

Он был потрясен тем, что его с такой силой одолели сожаления, и тем, что за последние недели наделал такое количество серьезных ошибок.

Он оказался не прав во всем. Каждое умозаключение, сделанное им об Агате, являлось ошибочным.

Какой же он шпион высшей квалификации, если позволил шатким предположениям ввести себя в заблуждение? Он престо слеп, глуп и только.

Завернув за угол, Саймон оказался в толпе подгулявших молодых шалопаев, которые подначивали друг друга и отпускали непристойные шутки.

Покачав головой, он огляделся. На этой улице, насколько он знал, существовало несколько мужских клубов для представителей избранного общества, и это тоже был не его мир. В таком месте ему нечего делать, как и в доме Агаты… Его дело – защищать Корону от любого, кто ей угрожает.

Занятие для одинокого человека. Интересно, почему он раньше не задумывался над этим? И правда, кто он такой на самом деле – засекреченная единица, которая не указывается ни в каких регистрационных записях, фантом, у которого нет ни друзей, ни семьи…