Капитул Дюны - Герберт Фрэнк Патрик - Страница 85
- Предыдущая
- 85/116
- Следующая
Беллонда, кашлянув, вывела Одрейд из задумчивости.
— Мы собираемся есть или разговаривать? Люди смотрят.
— Не стоит ли еще раз попытаться вытянуть что-то из Скитейла? спросила Шиана.
«Это что, попытка отвлечь мое внимание??
— Ничего ему не давайте! — резковато бросила Беллонда. — Он у нас на крючке. Пусть попотеет.
Одрейд внимательно посмотрела на Беллонду. Она кипит от злости на молчание, к которому ее вынуждало тайное решение Одрейд. Избегает встречаться взглядом с Шианой. «Ревнует! Белл ревнует Шиану!?
— Теперь я только советник, но… — начала Тамалан.
— Прекрати это. Там, — оборвала ее Одрейд.
— Мы с Там обсуждали этого голу, — сказала Беллонда (Айдахо всегда превращался в «этого голу», если у Белл было наготове какое-нибудь пренебрежительное замечание.) — Почему он думал, ему нужно тайно разговаривать с Шианой? — пристальный взгляд в сторону Шианы.
Одрейд поняла, что Белл разделяет ее подозрения. «Она отказывается принять это объяснение. Она отрицает эмоциональную пристрастность Дункана??
— Великая Мать это объяснила! — быстро заговорила Шиана.
— Эмоции! — фыркнула Беллонда.
Одрейд повысила голос, и сама удивилась такой своей реакции:
— Подавлять эмоции — слабость!
Седые брови Тамалан поползли вверх.
— Если мы не согнемся, то можем сломаться, — вмешалась Шиана.
Прежде чем Беллонда нашла что ответить, Одрейд сказала:
— Лед можно расколоть или растопить. Ледяные девы уязвимы для единой атаки.
— Я голодна, — сказала Шиана.
«Миротворчество» Неожиданная роль для Мышки.
— Осетрина, — Тамалан встала. — Надо поесть рыбки, пока наше море еще не исчезло. У нас недостаточно нуль-энтропийных запасов. Погрузившись в мягчайший поток сознания, Одрейд отметила, как Сестры отошли к стойке кафетерия. Обвинение в словах Тамейлан напомнило ей тот второй день с Шианой, второй день, после того как она вынесла приговор Великому Морю. Стоя рано утром у окна Шианы, Одрейд следила за морской птицей, улетающей на север. Здесь ее огромные белые крылья казались совершенно не на месте, но именно из-за этого и ностальгии по волнам и кружению птиц над ними невероятно прекрасными.
Белые крылья блестели в лучах утреннего солнца. Внезапно, неподвижно распустив их, птица застыла. Потом, поднявшись в воздушном течении, она по-ястребиному сложила крылья, камнем бросилась вниз и скрылась за крышей ближайшего здания. Появившись вновь, она что-то уже несла в клюве. Лакомый кусочек охотница сглотнула на лету.
Морская птица, оставшаяся одна и приспосабливающаяся.
«Мы адаптируемся. Мы действительно адаптируемся».
В этой мысли не было ничего успокаивающего, ничего, что дало бы минутную передышку. Скорее она шокировала. Одрейд чувствовала, что ее как будто уносит опасным течением. Не только любимый ее Дом Ордена, но и вся их человеческая вселенная вырывалась из старых, принимая новые формы. Может быть в этой новой вселенной и правильно, что Шиана продолжает скрывать что-то от Великой Матери. «А ведь она что-то скрывает».
И вновь ядовитый тон Беллонды заставили Одрейд вернуться к действительности:
— Если ты не собираешься обслужить себя сама, полагаю, нам придется позаботиться о тебе.
Беллонда поставила на стол перед Одрейд миску ароматной рыбы и тарелку с огромным ломтем чесночного хлеба.
После того как каждая из них отведала осетрины, Беллонда положила ложку на стол и пристально взглянула на Одрейд:
— Ты не собираешься предложить, чтобы мы «любили друг друга», или еще какую-нибудь расслабляющую чушь?
— Спасибо, что принесла мне еду, — сказала Одрейд.
Щиана проглотила кусок рыбы с подливой и на лице ее появилась блаженная улыбка:
— Как вкусно!
Беллонда вернулась к еде:
— Приемлемо.
Но она явно распознала невысказанный комментарий.
Тамалан спокойно ела, переводя взгляд с Шианы на Беллонду, затем на Одрейд. Казалось, Там соглашалась со смягчением ограничений на проявление эмоций. По крайней мере, она не высказывала никаких возражений, как, скорее всего, поступят старшие во возрасту Сестры.
Любовь, которую Бене Джессерит пытаются отрицать, повсюду, думала Одрейд. В большом и в малом Сколько существует способов приготовления вкусной, поддерживающей жизнь пищи, рецептов, которые являются воплощением любви старой и новой. Эта осетрина, что так ласкает небо, истоки ее коренятся в глубокой любви: женщина у очага готовит то, что из своего улова не смог продать муж.
Сама суть Бене Джессерит таилась в любви. Иначе зачем служить всем невысказанным нуждам человечества? Зачем еще трудиться во имя его совершенствования?
Опустошив миску, Беллонда положила ложку на стол и вытерла остатки подливы кусочком хлеба.
— Любовь ослабляет нас, — сказала она, но в ее голосе не было ни силы, ни убедительности.
Послушница произнесла бы это так. Прямо таки цитата из Коды. Одрейд попыталась скрыть улыбку, и в качестве возражения процитировала другой «краеугольный камень» Коды:
— Бойся жаргона. Обычно он скрывает под собой невежество и немного несет в себе знания.
Во взгляде Беллонды появилась полная уважения настороженность.
Шиана оттолкнулась вместе со стулом от стола и вытерла рот салфеткой. Тамалан сделала то же самое. Ее подвижное кресло трансформировалось, так как она откинулась на спинку.
«Тамалан знает! Хитрая старая ведьма знает меня как никто другой. Но Шиана… к какую игру она играет? Я была бы почти уверена, что она надеется отвлечь меня, чтобы я перенесла внимание на что-нибудь, кроме нее самой. Это она хорошо умеет, моя ведь ученица. Ну… в эту игру могут ведь играть и двое. Я нажму на Беллонду, но буду и наблюдать за моим маленьким эльфом с Дюны».
— Чего стоит респектабельность, Белл? — вслух спросила Одрейд.
Беллонда встретила этот выпад полным молчанием. В жаргоне Бене Джессерит скрывалось определение респектабельности, и все они его знали.
— Не стоит ли почтить память леди Джессики за ее человечность? спросила Одрейд. «Шиана удивлена.
— Джессика подвергла Общину опасности! «Беллонда обвиняет».
— Ради своих собственных Сестер будь верна, — пробормотала Тамалан.
— Наше древнее определение респектабельности помогает нам оставаться людьми, — сказала Одрейд. «Слушай меня хорошенько, Шиана».
— Если мы потеряем это, мы потеряем все, — чуть слышно прошептала Шиана.
«Так вот оно что!» Одрейд подавила вздох.
Шиана встретилась с ней глазами:
— Ты конечно, учишь нас.
— Сумеречные мысли, — пробормотала Беллонда. — Лучше избегать их.
— Тараза звала нас «Бене Джессерит последних дней», — сказала Шиана. Настроение Одрейд стало меняться в сторону самообвинений.
«Проклятие нашего теперешнего существования. Воображение Сестер способно уничтожить нас».
Как легко воображать себе будущее, которое смотрело на них во взгляде оранжевых глаз потерявших разум Чтимых Матр. Страхи из многих прошедших жизней сжимались в комок внутри Одрейд, в моменты затаенного дыхания, концентрации на когтях, сопутствующих обычно подобным глазам.
Одрейд заставила себя вернуться к насущным проблемам:
— Кто отправится со мной на Узловую?
Они знали о тех терзаниях, что выпали на долю Дортуйлы, и молва о них уже разнеслась по всему Дому Ордена.
«Кто бы ни отправился с Великой Матерью, она, возможно, станет обедом для Футаров».
— Там, — сказал Одрейд. — Ты и Дортуйла.
«И это может быть смертным приговором. Следующий шаг очевиден».
— Шиана, — продолжала Одрейд, — ты Разделишь с Там. Дортуйла и я Разделим с Белл. И также перед отправлением я Разделю с тобой.
Беллонда была ошеломлена:
— Великая Мать! Я не подхожу для того, чтобы занять твое место.
Одрейд наблюдала за Шианой.
— Такого не предлагается. Я просто сделаю тебя хранилищем моих жизней.
На лице Шианы читался неподдельный страх, но она не осмеливалась отказаться исполнить непосредственный приказ.
- Предыдущая
- 85/116
- Следующая
