Ветер умирает в полдень - Гельдлин Мишель - Страница 19
- Предыдущая
- 19/27
- Следующая
Даже в мире информационных джунглей извечные профессионалы-скептики готовы снять шляпу перед Куки Кармоди.
От освещения политических встреч на высшем уровне до запусков пилотируемых космических кораблей, от фронтовых репортажей из стран Азии до эксклюзивных интервью с вельможными особами двадцатого столетия – Куки Кармоди все делает блистательно, и в конце концов его начали воспринимать как символ Америки. Благодаря ему, такому душевному, искреннему и непосредственному, всякий может запросто побеседовать с королевой, чемпионом или кинозвездой. Как равный с равным.
Куки Кармоди столь артистично рассказывает о бедствиях и катастрофах, что за семейными столами долго обсуждают каждое его слово, каждую интонацию и даже то, как он хмурит густые брови.
В это утро низким, проникновенным голосом Кармоди мурлычет что-то в телефонную трубку. Редко кому удается пробиться сквозь суровые преграды и связаться со знаменитым журналистом по телефону. Личный штат сотрудников защищает Куки Кармоди, словно главу государства, от нескончаемого потока писем и тысяч ежедневных звонков.
Голос Кармоди может быть громовым и звучать, как соло на ударных. Но теперь телекомментатор говорит в полный голос лишь перед камерами. Хирург, который несколько месяцев назад удалил маленькую опухоль с голосовых связок журналиста, был категоричен:
– Если вы будете напрягать голос, Куки, вам придется распроститься с карьерой. Я разрешаю вам выходить в эфир не более получаса в день: ваши полчаса.
Взобраться на вершину славы и позволить сразить себя ударом скальпеля! Ни за что!
Остаться – или уйти красиво!
Без пиджака, в распущенном галстуке, Кармоди сидит, положив ноги на выдвинутый ящик стола, и слушает, что говорит ему в телефонную трубку лидер демократической партии. Он весь – внимание, низко нависшие над глазами брови сдвинуты. Куки лихорадочно соображает. Ему к этому не привыкать. Слишком многое зависит от того, что он сейчас ответит.
– Нет, Джерри. Большое спасибо, что вспомнили обо мне, я польщен. Но я думаю, что больше пользы принесу вам здесь, каждый день общаясь с нашей аудиторией.
– Даже в случае досрочных выборов. Но для этого действительно понадобится, чтобы президент и вице-президент.
– Ну, что вы, Джерри, я отлично знаю, что вы должны предусматривать все на годы вперед. Ведь я уже столько лет освещаю съезды партий для выдвижения кандидатов на пост президента!
– По-моему, вам стоило бы прозондировать Майка.
– Вот именно. Еще раз благодарю за доверие, Джерри, держите меня в курсе.
Кармоди медленно опускает телефонную трубку и откидывается на спинку кресла. Хорошо знакомое всем лицо застыло в скорбной гримасе. В глазах журналиста вспыхивает холодный огонь. Кармоди чудится, что он начинает расти в своем кресле – вот он раздувается все больше и больше и уже не помещается в кабинете, он заполняет собой Нью-Йорк, всю страну, весь мир.
Только что, проклиная самого себя, он отказался от выдвижения своей кандидатуры на пост вице-президента Соединенных Штатов Америки. В ушах гремит с нарастающей силой: вице-президент, президент, ПРЕЗИДЕНТ, ПРЕЗИДЕНТ.
Со всех сторон несется оглушительное эхо.
Он, конечно, солгал Джерри.
Белый дом стал бы настоящим венцом его карьеры. Чего ради ему, Кармоди, работать на партию здесь, на "Уорлд Телевижн Сервис", и тратить силы на то, чтобы сдерживать молодых волков, рвущихся ему на смену, и властвовать над невидимыми зрителями во время ежедневного вечернего выпуска новостей, который транслируют тридцать девять общегосударственных каналов, а потом на дармовщину подхватывают сотни местных станций? Кстати, совсем не стоит недооценивать эти местные станции!
Джерри сделал вид, что верит ему. Эх, если бы у Кармоди был реальный шанс заполучить второй по значимости пост в стране, стать правой рукой самого могущественного человека на земле, а там, кто знает, подняться еще выше.
Стать владыкой мира. Апофеоз успеха! Вот куда Кармоди мог пересесть с кресла, которое он занимает уже слишком долго, чтобы еще гордиться им, и которое теперь его тяготит! "Уорлд Телевижн Сервис" ничего бы не оставалось, как выпустить его из золотой клетки. Но Куки Кармоди сказал: нет, спасибо.
Уже две недели он знал, о чем поговаривают в партийных верхах. У него было время как следует обдумать свой ответ на случай, если слух подтвердится. И вот ему позвонили.
Он так долго копался в грязном белье политиков, изучал подноготную политической жизни, что слишком хорошо знает ее на цвет и на запах. Ему известно столько секретов, что он стал опасным человеком.
Шакалы и слухачи перетряхнут каждый его день, каждую минуту его предыдущей жизни. И в конце концов столкнут его в грязь, его тоже.
Куки Кармоди от души восхищается крепким здоровьем американской демократии. Когда ее власть имущие оказываются замаранными, она каждый раз ухитряется использовать это для упрочения своего авторитета. Но Кармоди не хочется стать очередной жертвой.
Он подозревает, что благодаря своей популярности нужен партии всего лишь как пешка. Чтобы сыграть роль живой рекламы, искусного зазывалы. Он понимает, что его реальные шансы невелики. Его имя привлечет избирателей, а потом его вышвырнут, словно выжатый лимон. Вот почему он отказался.
В политике, как известно, начисто забыли, что такое нравственность. В прессе тоже, будь то газеты, радио или телевидение.
В свое время, чтобы получить нынешнюю должность, Куки Кармоди подписал контракт, не читая. Прошло десять лет, он прославился, разбогател, и теперь настало время расплачиваться. Он не имеет права покинуть свой пост, пока ему не исполнится шестьдесят пять, если только он не отправится на тот свет или, в Белый Дом. Еще семь лет он будет вынужден тащить на себе "Уорлд Телевижн Сервис", прикованный к внешне могущественному, но уже агонизирующему телеканалу.
Никто, кроме посвященных, даже не осмеливается предположить, что эта империя может дать трещину. А между тем, как и ее конкуренты, она существует только благодаря рекламе.
Знаменитая передача Куки Кармоди ежесекундно приносит компании тысячи долларов. Неслыханно высокие тарифы! Только на Кармоди, этом всеобщем любимце и победителе, держится небоскреб из дымчатого кварца, словно антенна, поднимающийся к небу с просторной лужайки на Лексингтон-авеню.
Однако реклама уже осточертела телезрителям, она отнимает слишком много времени и перестала быть эффективной. Административная неповоротливость, необходимость соблюдать корпоративные интересы, требования профсоюзов, губительная конкуренция. "Уорлд Телевижн Сервис" будет не единственным динозавром, который рухнет в ближайшие годы, раздавленный собственной тяжестью.
Или в ближайшие месяцы, если уйдет Кармоди. А больше всего на свете ему хочется добраться до своей яхты, которая ржавеет в проливе Зунд, поднять якорь и до конца дней своих ловить тунца в краю вечного лета.
В понедельник 5 февраля в десять часов утра великий журналист, пленник собственной славы, входит в свой кабинет.
Великолепный небоскреб – лишь фасад. Основная работа телекомпании кипит на "Ферме", в большом старом здании, нависающем над рекой Гудзон. Там и находится роскошная берлога Кармоди.
Весь день сорок журналистов, редакторов, секретарей, архивистов и стажеров снуют по коридорам между залами с телексной связью, факсами, редакцией, персональной студией Кармоди, из которой он ведет свои передачи, и его кабинетом. Его личная команда, сбиваясь с ног от усердия, тщательно готовит получасовую передачу "Новости Куки Кармоди".
Ведущий сам просматривает все информационные материалы: телексы, сообщения, пришедшие по факсам, телефонограммы, телеграммы, самые последние новости, которые торопливо печатают под диктовку секретари, статьи местных корреспондентов.
Как только Кармоди решает, какую информацию включить в передачу, каждый редактор получает один из текстов, предназначенных шестидесяти миллионам американцев, и обязан отшлифовать в нем каждое слово и проверить все до мельчайших деталей.
- Предыдущая
- 19/27
- Следующая
