Валькирия из Бездны - Чекмарев Владимир Альбертович "Сварог" - Страница 13

• Предыдущая
• 13/73
• Следующая

что на карте Европы виденной им у Бонапарта есть Священная Римская

Империя со столицей в Вене и Маленькая Пруссия со столицей в

Кенигсберге, вассальная Российской Империи. Размышления генерала

прерывает танкист. Он говорит, что у танка странная маркировка и

орудие нестандартного калибра. Внезапный грохот и всполохи

разноцветных огней прерывает все разговоры. В центре зала появляется

гигантская чудовищная фигура странного существа. В голове генералов

зазвучали слова.

- 'Хомос, вы оказались в чужих временах и чужих измерениях. Я верну

Вас и Ваших солдат туда где им положено быть. Этот мальчишка, что

все напутал будет наказан, а у вас отныне будет разное время, но один

Мир. Простые воины все забудут, но Вам я оставляю память об этих

событиях, но как только кто ни будь из Вас посмеет рассказать об этом,

память покинет вас' -

Загремел гром. Во весь экран разлилась Белая вспышка, под музыку

Полета Валькирий, всплыла бесконечно трансформирующаяся карта

Европы уменьшающаяся на фоне земного шара и звездного неба

Сцена 12. 1 апреля 2002. Измерение неизвестно.

Париж. Дискуссия на Международной конференции Историков Эпохи Наполеона,

закончилась грандиозной дракой начавшейся в президиуме и

постепенно охватившей весь зал. Инцидент произошел после того, как

профессор Антуан Брудер (наполовину француз, наполовину немец)

представил широкой научной общественности мундир Бонопарта,

времен Египетского похода, купленный у потомков гренадера личной

охраны Наполеона. На лацкане мундира был пришит шеврон Afrika

Korps, а в секретном кармашке на изнанке мундира, профессор

обнаружил по его словам - Железный крест образца 1940 года.

ВОСТОЧНАЯ ВОЙНА

В соавторстве с Ольгой Тониной и Александром Афанасьевым.

...В июле 1810 г. Наполеон, недовольный своим братом Людовиком,

слабо соблюдавшим континентальную систему, присоединил

Голландию к Франции; присоединены были также Гамбург, Бремен и

Любек, герцогство Ольденбургское и другие земли между Эльбой и

Рейном, а также швейцарский кантон Валлис, с горной дорогой через

Симплон.

В том же 1810 г. в прусском городе Эссене случилось заурядное

событие - умерла купчиха Хелена-Амалия Круп. Ее наследником стал

внук Фридрих, получивший 120 тысяч талеров наследства. Нужно

сказать, что Фридрих очень негативно отнесся к факту перехода его

родного Эссена под власть французов, поэтому после определенных

колебаний и сомнений он решил отправиться туда, где можно было

приложить талант и умение. Туда, где еще не было французов - в

Россию. 1 октября 1810 года Фридрих приобретает небольшую фабрику

в Николаеве, а на следующий год запускает печь для производства

литой стали. К сожалению, не смотря на все успехи Фридриха развить

свое дело так, чтобы отомстить французам за поругание родного Эссена

он не успел. Производство ядер для пушек русской армии он сумел

наладить только в конце 1813 года, а к тому времени Наполеон уже

сошел со сцены. Возвращаться на родину Фридрих не стал, дело его

несмотря на препоны и коррупцию бюрократии росло и ширилось,

подрастал сын, которого при крещении нарекли Александром -жена

Фридриха - Алена Игоревна Ургакова была из купеческого рода и

настояла, чтобы их сын принял русскую веру. В качестве компромисса

Алена Игоревна согласилась на воспитание у их сына неприязни к

'хранцузам и хранцузскому'.

Хорошо поставленное дело ширилось и процветало. Несколько заводов

Фридриха выплавляли не только ядра, но и пушки для Русской армии.

За границей были приобретены паровые машины и новые станки. Все

это было тщательно изучено, а затем Фридрих решился на создание

собственной паровой машины. Первая получилась неказистой и

прожорливой, но каждая следующая становилась все лучше. Подрастал

сын Александр. Французы честно сказать его мало интересовали.

Рассматривать чертежи паровой машины изучать ее детали часами,

наблюдать как отливаются пушки - вот, что его интересовало более. В

конце 1825 года Фридрих отправился в Киев, для приобретения

очередной фабрики - сын рос - не какой-нибудь балбес - ему через пару

лет уже можно было смело доверить настоящее дело. Сделка удалась,

хотя времени отняла достаточно много. К несчастью для Фридриха,

обратно в Николаев он поехал через город Васильков, в который

прибыл 31 декабря 1825 года. Там он и стал свидетелем того как

офицеры Черниговского полка подняли мятеж. Старая душевная рана в

сердце Фридриха всколыхнулась. Опять эта французская гниль!

Местное дворянство попряталось, а отдельные иуды рукоплещут

мятежникам. Хуже всего, что в городе меньше половины жителей

православные, остальные евреи, которые тут же подняли на все цены, и

качают прибыль в своих рыгаловках с напивающихся, и уже ничего

несоображающих солдат. Ближайший гусарский полк был в

направлении Белой Церкви. Именно туда Фридрих и помчался. К

сожалению он не понял, что любовь к родине, к новой родине не

означает умения воевать, и тем более не защищает от пуль. Его

достаточно хорошо знали в тех краях, поэтому командир гусарского

отряда отнесся благосклонно к идее Фридриха попытаться уговорить

восставших сложить оружие. Но дешевое еврейское пойло проданное в

тридорого и в жутком количестве, сделало свое дело. Первый выстрел

прогремевший в этот день был сделан мятежниками. И направлен он

был в Фридриха, который находясь между гусарами и восставшими

пытался их образумить. Раненый в живот он сумел направить коня в

сторону гусар, и как только, его сняли и уложили на землю, по

восставшим открыли огонь картечью. А затем завершили кавалерийской

атакой. Восстание было подавлено.

Умирал Фридрих долго и мучительно, и указ государя императора о

возведении его рода в дворянство за заслуги перед Отечеством, увы

ничем помочь не смог. Все его дела после смерти принял сын

Александр, который теперь уже запоздало понял, что ненависть к

французам отец пытался привить ему не зря. И что одним умением

отливать пушки в жизни не обойтись. Александр поклялся, что все

получат за смерть отца сполна. Громких клятв над могилой отца он не

произносил. Делал все молча.

Брак Александра Круповского с княгиней Долгорукой обсуждался в

свете не долго. Поговорили, про обнаглевшую, разбогатевшую немчуру,

которая рвется в высший свет и успокоились, так как подошли новые

сплетни, ими и занялись. А между тем этот брак действительно помог

Александру. Конкретного плана как осуществить задуманное у него не

было, но брак помог приблизиться к царской семье, и к его мнению

стали прислушиваться и окружающие и сам государь-император.

Правда не всегда, но князь Круповский и сам понимал, что есть сферы

где он профан и слушать его пока не будут. Например внешняя

политика. С

• Предыдущая
• 13/73
• Следующая